Медведев и Иран
П.Гончаров: сладкое бремя преемственности
13.05.08 |
Из секретных записей:
- Сразу хочу Вам сказать, Дмитрий Анатольевич, Иран - не подарок.
- Да уж, какой есть, Владимир Владимирович. А с санкциями вы здорово придумали - пусть теперь головы ломают.
Распоряжение Владимира Путина в последние дни его президентства "О мерах по выполнению" резолюции Совета Безопасности ООН за номером 1803 - по Ирану - насторожило многих. Россия присоединяется к санкциям? Уж не значит ли это, что при новом президенте политика России в отношении Ирана будет заметно скорректирована в пользу Запада?
Появились даже версии. По одной из них, за присоединение России к санкциям против Ирана Путин получил подписание Белым домом российско-американского Соглашения по мирному использованию атомной энергии. Давнишней мечты российских экспортеров ядерного топлива, дающей им право на поставку в США низкообогащенного урана минуя посредников. По другой - было решено избавить Дмитрия Медведева от неприятной, но необходимой процедуры.
Но по большому счету, было бы удивительно, если бы Россия, будучи соавтором и соразработчиком санкций и проголосовав за них в Совбезе ООН, к ним же и не присоединилась. Это тот самый случай, когда "присоединиться" трудно, а "не присоединиться" уже невозможно.
Интересно здесь то, что Владимир Путин загодя успокоил Тегеран. Накануне инаугурации исполняющий обязанности секретаря Совета безопасности России Валентин Соболев в ходе своего визита в Тегеран передал устное послание главы российского государства президенту Ирана Махмуду Ахмадинежаду: "Россия подтверждает свои принципы взаимоотношений с Ираном, и ее политика не зависит от того, кто сегодня у власти". За словами, "независимо от того, кто сегодня у власти", имелось в виду - "у власти в Кремле". Ирану была гарантирована необходимая ему "преемственность" и при новом президенте. Даже в Москве было заметно, с каким облегчением Ахмадинежад в ответ передал привет Путину и Медведеву.
Очевидно, что неслучайно посол Ирана в Москве Голямреза Ансари время президентства Путина назвал "золотым периодом" в российско-иранских отношениях. Посол прав. Для Ирана это время бесспорно "золотое". И не только потому, что при Путине было сверстано двустороннее торгово-экономическое соглашение с перспективой на 10 лет, которое, правда, благодаря пассивности иранской стороны реализовано менее чем наполовину.
В актив Путина следует занести и реализацию Бушерского проекта АЭС. Именно Путин заставил иранскую сторону согласиться на возврат отработавшего ядерного топлива и на подписание Дополнительного протокола к ДНЯО, что, пусть и частично, сняло в определенной мере международные озабоченности относительно Бушерской АЭС и дало возможность на ее завершение.
Путин предложил и создание на территории России международного центра по обогащению урана, которым бы мог воспользоваться и Иран. Эта идея дала надежду экспертам МАГАТЭ и международным переговорщикам с Ираном не только уговорить Тегеран если не отказаться от своей программы по обогащению урана, то хотя бы наложить мораторий, но и шансы на дипломатическое решение иранской ядерной проблемы.
Наконец, при Владимире Путине Иран сумел заметно повысить свой статус в Центральной Азии, став наблюдателем в Шанхайской организации сотрудничества и видным кандидатом на полноправное членство там. Благодаря Москве, сейчас трудно представить продвижение большей части центральноазиатских проектов, в том числе в Афганистане, без участия Ирана.
К этому следует еще добавить, что Иран является естественным стратегическим партнером России в жизненно важных для нее регионах - Кавказе, Каспии, Центральной Азии, равно как и в газово-энергетической сфере. Незаметно, чтобы российские и иранские интересы здесь сталкивались бы. Они практически при всех вариантах развития ситуации взаимно дополняют друг друга. Такими партнерами не разбрасываются. Ими дорожат.
Все перечисленное - безусловный позитив в отношениях России с Ираном, на основе которого администрация нового президента и будет реализовывать политику преемственности. Но это еще не гарантии того, что в отношениях двух стран небо гарантированно безоблачно. Проблемы есть, и они известны. Первая и главная из них - ядерная программа Ирана, ставшая головной болью Москвы.
Откровенно говоря, складывается впечатление, что Тегеран спекулирует на желании России решить иранскую ядерную проблему непременно дипломатическими средствами. Например, в Тегеране знают, что тот самый, упомянутый выше перечень санкций, подготовленный при участии России, с лихвой компенсируется "пакетом позитивных предложений Ирану", на разработке которых настояла Москва. С другой стороны, непонятно почему, но Тегеран продолжает не замечать, что поле аргументов Москвы в пользу дипломатических средств сжимается, подобно шагреневой коже, после каждой очередной резолюции СБ ООН.
Поэтому не исключено, что при новой администрации Москва выставит новые условия Тегерану относительно его ядерной программы. И не потому, что изменится политика при новом президенте. Просто подходит время. Потому, что Тегеран, отклоняя призывы вернуться за стол переговоров на условиях СБ ООН, делает ужесточение санкций, вплоть до изоляции, единственно возможным средством решения проблемы. И что бы ни предпринимала Москва, санкции состоятся.
Иранская ядерная программа - не единственная проблема, вызывающая озабоченность международного сообщества, не единственный факт, который не могут игнорировать в российской столице. Речь идет и о ракетной программе Ирана, и о его антиизраильской риторике, и его сомнительной позиции в решении арабо-израильской проблемы.
Тегеран, тем не менее, рассчитывает на то, что третий президент России Дмитрий Медведев продолжит отношения с Ираном, которые начались при Владимире Путине. Преемственность, конечно, состоится. Но при определенных взаимных обязательствах.
Петр Гончаров, политический обозреватель
Источник - РИА Новости
|
| 
|
